Переписка материалистов

Теория развития
Недостаточное выражение понятий и придаёт теории «сырой» вид. Что бы это понять, надо проследить предъявляемую сегодня наукой теорию развития. Эта теория по существу сводится к тому, что на определённом этапе развития общества производительные силы и производственные отношения входят в противоречие друг с другом. Проще говоря происходит развитии человека в одной из фаз, называемой социально – экономическая формация, от её начала где человек полностью раскрывает свои возможности до её конца, где данные социальные условия становятся тормозом на пути развития человека и общества. Первобытный – рабовладельческий – феодальный показали это. До конца не выяснено что в этом развитии предшествует чему – социальные отношения становятся тормозом на пути промышленного развития или промышленное развитие становится уже невозможным в данных социальных условиях. Но отметив развитие общества чередой сменяющихся фаз, социальная наука уже отметила несовершенство нового только ещё развивающегося капитализма. Капитализм в этом заключается его несовершенство не обеспечивает равенство людей, какое же это равенство, когда тысячи людей работают на одного капиталиста, по сути являясь его подданными. Что в конце концов человек придёт к социальному равенству это исходит из законов развития общества и очень очевидно, но очевидно и то что человек уже не будет «строить социализм», ведь опыт штука суровая. Если проследить смену социально – экономических фаз общества и применить к нему принцип недостаточного развития в конце социальной фазы, то из него выпадает первобытный строй, потому что в его конце наметился «на голом месте» не процесс его деградации, а возник совершенно другой процесс, процесс развития. Первобытная община показала рекорды развития, но это её и сгубило. Почему же первобытная община и в силу каких причин не смогла пережить своего ренессанса?
Всё дело в том что первобытная община, наукой показанной как первоначальной примитивной фазой общества, не была таковой. Т.е. она не была обществом и её разложение не было аналогично разложению рабовладению или феодализму. К последним применимо понятие не разложение, а превращение, в то время как первобытная община разложилась полностью. Её разложение превратило её в общество.
Это значит что рабовладение было первой социальной структурой представляющей общество, до того не существовавшего. Община и общество это две социально разные структуры. Необходимо, поэтому, показать различность понятий общество, община и государство. Эти три понятия показываю т и представляют собой совершеннейшую различность по отношению друг другу. Яркие примеры укоренившиеся в повседневной жизни, это то что община это простое, примитивное общество, его начало, первоначальный этап, а государство выражает правовое обеспечение и выражение общества, общества допустим и первобытного, после оформления на этой территории правового поля. Это так укоренилось в голове, что по отношению общества мы говорим « мы». Мы должны построить рынок, запустить спутник на Марс, пустить реки в обратном направлении и т. д. Это политический подход, который и выражает и выражается в индефицировании себя с каким-либо кланом, хоть в роли выступает и общество. Чего не может быть в обществе, но может быть в государстве. Мы россияне – понятное и конкретное определение, по отношению человека как гражданина, но мы слесаря или пекаря, общественного человека, человека общества, выражение абстрактное, при различности общественных задач последних. Потому «Пролетарии всех стран объединяйтесь» это политический лозунг, который к данному имяреку в лице строителя или программиста не подходит. Не подходит потому что он должен быть для других строителем и программистом, а для этого не просто строить или создавать программы, а жилые дома и программы должны показать что они общественно полезные вещи, что значит полезные вещи для других. Показать не свою общественность участием в общем труде, а индивидуальность, полезным производством для других. Налицо государственные, политические отношения, отношения посредством «мы» и отношения общественные, посредством выражения «я». Тот же пример но с другой стороны показывает выступление известного политика который поочерёдно несколько раз подряд произнося понятия общество и государство не меняет заложенный в эти понятия смысл.
Община и государство совсем и нигде не соприкасаются с обществом. Общество это общество, община и государство это совершенно другие понятия. Дружинники Святослава Олеговича выполняли в древней Руси функции государства, но не были им. Даже «Русская правда» Мономаха, являясь нормативным документом правовых отношений, но не оформляло государство как государство, а явилось его зачатками представляющими государство некоей территорией с действующими на ней данными законами. Пример: города – государства средневековья это не государства в полном объёме и полном значении этого слова. Государство это не территория которая живёт по данным законам, а орган, орган социального стоящий над обществом. Образование общества привело к образованию государства, а не наоборот образование государства ставит общество в «комфортные условия развития», «узаконивает общественные отношения». Потому к чему сейчас идёт наше сознание, к тому что государство, которое в муках наконец родит последний закон о поведении в общественных местах и как надо правильно влюбляться, станет «цивилизованным», являются смехотворными.
Государство определяет законы по которым должно жить общество, не лишая его сути представления его как базиса государства. Но не представлением государства как законотворческого органа, который расставит всё по местам нормативными документами.
Отделение государства от общества, т.е. возникновение его самог, представляет собой его образование появлением и получением от него налогов для государства по обслуживанию общих интересов членов общества. Они и только они представляют государство отдельным и отделённым над обществом органом. Как писал К.Маркс в «Критике готской программы»: «Что под «государством» на деле понимают правительственную машину или государство, поскольку оно в силу разделения труда образует свой собственный, обособленный от общества организм, на это достаточно указывают уже слова: «Германская рабочая партия требует в качестве экономической основы государства: единого прогрессивного подоходного налога» и так далее. Налоги — это экономическая основа правительственной машины, и ничего другого», 19-22. В этой же работе К.Маркс не очень ясно выражает свои мысли относительно государства: «Свобода состоит в том, чтобы превратить государство из органа, стоящего над обществом, в орган, этому обществу всецело подчинённый; да и в наше время большая или меньшая свобода государственных форм определяется тем, в какой мере они ограничивают «свободу государства», 19-19. Во-первых государство не ограничивает «свободу государства»,т.е. свою собственную свободу, она ограничивает свободу общества. Введением налогов вообще и пропорциональных в частности; на торговлю с заграницей (пошлины), производство запрещённых продуктов (наркотиков например) ит.д. (ну чем не нарушение свобод, не исключая и тех которые входят в компетенцию МВД, без которых обществу просто смерть). Во –вторых государство не может опуститься ниже общества, потому что общество это базис государства, а не наоборот. Государство стоит над обществом, но никогда общество не может стоять над государством это противоречит всем канонам развития и социального устройства. В- третьих государство в системе общества это вторая ось в колесе. Общество образуется тем, что труд стоит труда, сущность которого и состоит в обмене трудом, которое придаёт, образует стоимость труда. Через это образуется общественная связь и само общество. «Другого общества» с общим трудом не может быть потому что общий труд с абстрактным поведением в нём человека не бывает и такой труд не «стоит».
Но для К.Маркса: «Он (рабочий) получает от общества квитанцию в том, что им доставлено такое-то количество труда (за вычетом его труда в пользу общественных фондов), и по этой квитанции он получает из общественных запасов такое количество предметов потребления, на которое затрачено столько же труда. То же самое количество труда, которое он дал обществу в одной форме, он получает обратно в другой форме. Здесь, очевидно, господствует тот же принцип, который регулирует обмен товаров, поскольку последний есть обмен равных стоимостей», 19-11. Всё бы выглядело благопристойно если бы К.Маркс, не перепутал в этой цитате две важнейшие, поистине фундаментальные вещи, общество с государством и обмен не по стоимости, а по труду. Рабочий должен получать от общества сколько он дал ему, за вычетом в государственные, налоговые (а не общественные фонды) и обмен товаров происходит не по – стоимости, а обмен трудом всю стоимость образует, в том числе и труда . Но самое главное и самое интересное то что система в которой «он получает от общества квитанцию в том что им доставлено такое-то количество труд(за вычетом) насквозь и сплошь утопична. Этот урок, систему обмена по – стоимости( квитанцию с определённым и определяемым количеством «стоимости», с последующим обменом), которую создал труд человека, уже преподал английский социалист-утопист Роберт Оуэн устройством обменного банка. Он в точности уже точно практически воспроизвёл в обществе то, что позже К.Маркс теоретически выразил в последней цитате. Его трагическая участь обусловлена нематериальным выражением стоимости, то что проповедует современная социальная наука в качестве основополагающего средства. Это средство заключено в том чтобы любыми путями, стараясь точно определить стоимость товара – что приводит неожиданно необратимым , необъяснимым и каверзным последствиям . Вместо изучения обмена наука предлагает способы, на основе определения стоимости, способы его организации. Потому «капиталистическая» экономика представляет обмен, а «социалистическая» организованный (на основании стоимости) обмен. Стоимость образуется обменом в котором один товар «стоит» другого. До обмена нет никакой стоимости, потому что только обмен показывает равенство труда и его «стоимость». До обмена труд не стоит, потому что ему нечего стоить, кроме как самого себя, а это бессмыслица. Стоимость понятие относительное, стоить другой товар, а не самого себя. Обмен товаров есть вещественное отношение заключённого в них труда, в котором один труд «стоит» другого труда. «Капиталистическая» и «социалистическая» экономика взятые в кавычки достойны того, потому что только распределение стоимости, того что «стоит» труд, (после обмена) и придаёт экономике те или иные черты. К.Маркс не поднявшийся выше того что W, «стоит» C + V + m, которые представляют собой только превращённый общественный вариант произведённого каждым трудящимся труда персонифицировано представляет собой «капиталистического реформатора». Каждый трудящийся имеет право на C + V + m, такое же как на W , которое представляют в его исследованиях то же место и то же значение как сюртук и 20 метров сукна, т.е. он имеет законное право не на V, что делает его наёмным работником и в условиях «социализма» и в условиях «капитализма». С точки зрения наёмного пролетария эти системы идентичны, только «социализм» предпочтительнее тем что C и m представляют собой не собственность противостоящего класса, а «общественные фонды» или «социалистическую собственность». Но зато представляет собой утопию обмена «по – стоимости», оставляя человеку в обоих случаях сущность наёмного работника.
Выводы К.Маркса с этих позиций кажутся по крайней мере глупостью: «Если выражение «трудовой доход» мы возьмём сначала в смысле продукта труда, то коллективный трудовой доход окажется совокупным общественным продуктом»,19-11. Есть два продукта, обмен которых представляет и выражает миниатюрную модель общества, допустим сапоги и сукно. Обмен их друг на друга есть обмен человека с другими. Но нет двух продуктов труда, которые необходимо распределить. Распределять два продукта, сапоги и сукно, которые представляют «совокупный продукт труда двоих человек», но распределить согласно трудовому вкладу, по труду в каждом из них, представляют внеобщественное рассмотрение. Распределить ещё и так чтобы при этом пополнить и мифические «общественные фонды» ещё и «общественным органом». Труд в сапогах стоит труда в сукне и наоборот. Распределение или то сколько сапог «стоят» 10 метров холста является прерогативой общества, мало того его сущностью и его заданные чуть выше вопросы «Всем членам общества»? Даже и неработающим? представляются недальновидными. Потому что, представляя общество только двумя его членами, которые обменяли сапоги на сукно, надо представлять распределение по – труду из которых неработающим приходится только из доли налогов уплачиваемых каждым из них (сапожником и ткачом) и не более того.
Система сапоги стоят сукна, представляет собой распределение по труду. Система распределение стоимости общественную формацию, как если бы рабочим обувной фабрики выдали на руки не деньги, а половину того сукна которого «стоят» сапоги, капиталистической, вне зависимости от того кто сукно присвоил.
Не следует рассматривать этот процесс, как это делает К.Маркс: «Но один человек физически или умственно превосходит другого и, стало быть, доставляет за то же время большее количество труда или же способен работать дольше;… Далее: один рабочий женат, другой нет, у одного больше детей, у другого меньше, и так далее. При равном труде и, следовательно, при равном участии в общественном потребительном фонде один получит на самом деле больше, чем другой, окажется богаче другого и тому подобное. Чтобы избежать всего этого, право, вместо того чтобы быть равным, должно бы быть неравным», 19-12. Не надо исправлять сущность общества, которая представлена обменом сапожника с ткачом, в котором они получают по- труду рассмотрением того кто из них сильнее и у кого больше детей, потому что распределение по – труду составляет сущность общества и сущность труда из того что труд понятие социальное, для других и общественный труд это не общий труд создаваемый для распределения согласно количеству детей или кто больше затратил сил по его производству. Общественный труд не есть то что создано сообща и предполагается распределять рассмотрением того кто кормит трудящегося жена или он жену, детей или дети его, потому что общественный труд это противостоящий труд, труд других относительно самого трудящегося, обмен на который показывает пропорцию его получения по – труду. Представление общественного труда как общего труда, являет собой модель «справедливого общества» с социально-пропорциональным распределением.
Соответственно для того чтобы эти два человека «пополнили общественные фонды они должны «произвести больше стоимости», поскольку больше сапог и сукна они произвести не могут, потому что в каждом сапоге и метре сукна содержится их труд. Данное представление отделяет продукт труда от самого труда. Продукт труда стоит больше, чем создавший его труд. Труд представляет в этом видении часть стоимости продукта. В этом видно утопическое отношение к такому понятию как стоимость. Труд и товар стоят другого труда и товара, представляя обмен по труду в котором относятся товары, что противостоит в теоретическом отношении обмена по стоимости создавшим её трудом. Понятие труда «создавшим больше стоимости чем стоит сам», представляется далековатым от науки. Стоимость предполагает равенство тем что труд «стоит» другого труда. Фактическое распределение по труду посредством обмена, лишает «пополнение общественных фондов».
Для примера выражения меркантилизма производства благ, которые «есть стоимости произведённые трудом», можно привести цитаты современного учебника по экономике для Высшей школы. Его первый абзац гласит: «Смысл существования общества во взаимной помощи людей в удовлетворении их потребностей. Существует естественная природная разница в способности каждого человека удовлетворять своими действиями ту или иную потребность. Кто-то способен очень хорошо лечить, а кто-то кормить, в результате у каждого чего то в избытке, а чего-то в недостатке. Возникает необходимость так организовать их отношения, чтобы каждый мог получить больше значимых для него благ, чем может самостоятельно произвести для себя».
Этот взгляд на общество как на изолированное производство каждого из людей, пекарь затоварился булками, токарь гайками, а крестьянин сахарной свёклой. Задача науки выглядит как «оптимизация отношений в этом хаосе и неразберихе», если не знать что производство каждого из производителей точно выверенный расчёт и сущность общества, которая состоит в том не чтобы произвести эти блага, а произвести эти блага для других. Что представляет собой взгляд на общество середины позапрошлого века с безоглядной борьбы с этой «анархией производства» К.Марксом и Ф.Энгельсом. К.Маркс «нашёл» средство против этой анархии – определение стоимости товара, констатацией того что товар имеет не только «нормальную», «трудовую» но и «прибавочную», «сверхтрудовую» стоимость. В отношении труда это представляется так: рабочий своим трудом производит стоимости больше чем возвращает ему капиталист в виде заработной платы. Применительно к данным фактическим условиям сегодняшнего капитализма, это выглядит следующим образом. Если у капиталиста, на которого работает данный имярек, наёмный рабочий, громадный особняк с золотым унитазом, то это следствие стоимости, которую он произвел трудом без оплаты. Что есть простое введение в заблуждение, потому что стоимость это другой труд, труд которого «стоит» данный, произведённый, а не «произведённая стоимость» самим наёмным рабочим или любым другим трудящимся. Сущность капиталистической эксплуатации не в том, что капиталист присваивает плоды труда данного наёмного работника, а в том что он присваивает общественный, другой труд, который «стоит» произведённый данным рабочим.
Кризис социализма на современном этапе непременно связывается с подковёрными играми, политическими интригами, теориями задушения всего нового и передового во всём мире и в нашем обществе в частности. Но оказалась верна не теория заговора, а неверна теория социализма, даже не сама теория а понятия её образующие. Потому по современному звучат слова Ф.Энгельса из работы «Наброски к критике политической экономии»: «Новейшая политическая экономия не может правильно оценить даже меркантилисскую систему потому что она сама носит односторонний характер и ещё обременена предпосылками меркантилизма». Меркантилизм, которая представляет и выражает современная наука, основанная на нём, не может показать утопию меркантилизма. Меркантилизм,от которого исходит вся политическая экономия показывает обмен товара на деньги достаточным чтобы объяснить товарность обмена, обмена товара на товар Т = Т. По их мнению при обмене товара на деньги происходит такой же товарный обмен, только не на сам другой товар, а на универсальный товар – деньги. Обмен на деньги меркантилизм показывает выявлением сущности товара, его стоимости которая и является «движущий силой» обмена, его причиной. Меркантилизм потому и является утопическим учением, что он показывает обмен следствием стоимости товара, а не наоборот . Обмен и только обмен показывает стоимость товара, потому что товар стоит другого товара, а не сам себя. «Стоимость» товара представляет не сам товар, а другой, которого он стоит.
Меркантилизм потому меркантилизм, что показывает что в обмене реализуется стоимость самого товара, т.е. обмен происходит по стоимости. В двух товарах сущностным содержанием обмена представляется стоимость, а не труд. Для этого труд представляется не средством обмена, а средством создания стоимости, который имеет в структуре стоимости товара своё место, составляющего часть стоимости товара. Стоимость товара, поэтому показывается гораздо большей величиной, чем стоимость труда его создавшей. Концепция товара представляет его стоимость суммой его составляющей и складывается из того что вещество природы или сырой материал трудом превращается в полезную вещь под названием товар. Общественное производство представляется многообразием товаров, распределение которых как в капле воды представляет «его элементарную часть», отдельный товар. Распределение на V C m, «стоимость», которую представляет каждый товар, представляет собой распределение общественного производства на «социалистическую или же капиталистическую собственность», соответственно при социализме и капитализме ( C ), распределение по труду ( V ) остальное ( m) это или прибыль «при социализме» или «прибавочная стоимость» «при капитализме».
Долго придётся блуждать в лабиринте «производства стоимости» если не знать что стоимость товара и труда представляет не сам товар и труд а другой товар и труд, которого он «стоит», которому он равен в обмене. Труд никогда и никак не «производит больше стоимости, чем стоит сам», потому что он (труд) создаёт пропорции обмена. В системе же меркантилизма он показывается просто трудом «создающим простые стоимости». Меркантилизм потому представляется в образе коня Боливара в рассказах О.Генри, которому не вывезти двоих. Меркантилизм не может представить двух трудов в системе общественного производства – труд человека и труд общества, труд других, взаимодействие которых и создаёт общественное производство, потому что он «просто труд». Он представляется просто трудом производящим простые стоимости.
Меркантилизм же до этого не дорос тем что показывает например увеличение и уменьшение стоимости товара под воздействием спроса и предложения без реального содержания самой стоимости. Если например увеличивается спрос то увеличивается цена (стоимость) как если бы она уже существовала товаре, которую спрос и предложение уменьшают или увеличивают.
Стоимость товара создаётся не трудом, а его отношением. Труд стоит труда, отношение которых и уменьшает и увеличивает спрос и предложение. Стоимость товара увеличивается или уменьшается это значит изменяется отношение труда к другому труду, которые представляют деньги в виде другого общественного труда. Стоит больше или меньше другого общественного труда, а не изменяется в большую или меньшую сторону сама «внутренняя стоимость товара».
Меркантилизм представляет вещь как непременная «стоимость» как потребительная или как меновая. Произвести потребительную, меновую стоимость или товар, непременное условие существования такого понятия как труд. Эта логика напрямую связывается и представляет то что многообразие окружающих человека вещей произведена трудом. Многообразие произведённых «товаров» показывается общественным богатством, которая устанавливает прямую и непосредственную связь между количеством труда и богатством общества. Пример который может породить сомнения этого представляет наш прошедший «социализм», который давал фору всем в количестве трудодней, человеко-часов ит.д., но реального богатства так и не создал.
Даже если мы все, да е в условиях «социализма» трудились бы беззаветно, по – стахановски, результат этого был бы развалом данной структуры «общественного труда». Общественный труд это не общий труд, а труд других. Накопление труда, возможно большее его производство не является накопленным трудом, который выражает элементарную часть» - товар и труд заключённый в нём. Происходит накопление другого, общественного труда. Капитал, который представляется в виде денежного мешка, очень мало им является, потому что капитал не деньги, а другой общественный труд. В том и дело что капитал есть накопленный труд фактическое понятие, но не накопленный произведённый «прибавочный» труд. Произведённый труд который превышает непосредственные расходы по его производству, например средства его восстановления. Капитал это совершенно другой труд, которого «стоит» данный труд. С одной стороны капитал это накопленный труд, а с другой нет, сколько бы мы не изготовили гаек или горшков это не будет капиталом. Потому важно понятие общественного труда. Общественный труд это не совместно произведённый, как в любом ООО или ОАО, фабрике, заводе, кооперативе или обществе. Общественным трудом совместный труд не является как в каждом из названных социальных организаций. Структура труда не позволяющая определить труд человека не позволяет и определить общественный труд, которого он стоит. Производство хронометров или кирпичей, каким- нибудь ООО или ОАО, не «стоит», потому что единственно что они стоят это другой труд, а не свой, произведённый. Общественный труд это не совместный труд шахтёров, пекарей и пожарных, а труд каждого из них взаимодействие которых и его создаёт. В обществе два труда, труд человека и общественный труд, потому и не может быть выражен в многообразии выпекаемых булочек или тоннах антрацита. Общественный труд это труд других, накопление которого и является капиталом.
Продажа товара за деньги не раскрывает содержание обмена и не является им. Т.е обмен стоимости в товаре на реальные полновесные рубли или доллары имеет очень малое отношение к стоимости или цене, поскольку полноценный обмен должен осуществлять и показывать обмен труда на труд, обмен труда на другой общественный труд. Продажа щуки рыбаком или бриллиантов ювелиром за деньги не раскрывает и не показывает реальный труд по ловле и огранке, а показывает только отношение к общественному труду, размер другого общественного труда, который они могут получить.